— Не нравится мне это, — проворчал Фроди шагавшему рядом с ним Гудмунду. — Злая тишина. Сколько нас ещё терпеть здесь будут?

— Не каркай! — оборвал его Гудмунд. — Идём пока — и хорошо. Однако Фроди лишь пробормотал себе под нос что-то унылое.

Наступил вечер; сгустилась ночь; а они всё шли и шли мимо сливающихся в сплошную стену стволов, одолевая ручьи, оставляя позади тихие лесные озерки, обходя далеко стороной случайные подлесные деревни. И лишь когда рассвет вызеленил восточный край неба, Хаген, неутомимо гнавший воинов вперёд, скомандовал наконец привал.

Люди и гоблины вперемешку молча попадали на траву. Тан довёл их до глубокой ложбины с заросшими кустарником склонами; по дну журчал ручей.

— Здесь… спокойно… — шумно принюхиваясь, удивлённо проговорил Орк. — Пока мы шли — всюду разлито… чующее… нас словно выглядывал кто-то, да никак углядеть не мог… А тут…

— Потому здесь и остановились, — отозвался Хаген. Он уселся на зелёную кочку подле чуть-чуть выступающего пласта дёрна с несколько пожухлой травой. Отбросил травяную крышку и опустил руку в открывшееся глубокое и узкое тёмное отверстие в земле.

— А ну, всё, отойдите подальше! — Он повысил голос. Лодин, Гудмунд и Орк поспешно отскочили. Хаген медленно вытащил измазанный землёй мешочек. Это всё, что сумели сделать гарриды. Пронести амулет Хедина дальше, в глубь Хранимого Королевства, не смог бы никто.

— Отдыхаем, — бросил тан, пряча мешочек за пазуху.

Долина казалась заполненной мёртвыми телами. Восемь тысяч бойцов покрыли её сплошным живым ковром. А у сердца Хагена с каждым часом становился всё холоднее бывший сначала почти раскалённым амулет Хедина. Когда тан окончательно перестанет ощущать его тепло, это значит, что они больше ничем не укрыты и спустя самое большее несколько часов о них узнают в ставке Видрира, гоняющегося сейчас где-то на востоке за дерзкой армией Хьёрлейва. А быть может, жрецы столицы и Маги, им помогающие, — Сигрлинн, например, — и не станут ждать правителя, а решат сами разделаться с дерзкими. Хаген содрогнулся при одном воспоминании о Диске Ямерта.

Солнцу ещё оставалось далеко до зенита, как тан вновь поднял на ноги своё войско. Им предстоял последний переход. К вечеру они должны были достичь столицы Королевства.

Леса кончились, лишь небольшие их обрывки ещё таились по неудобьям и распадкам. Куда ни бросишь взгляд — поля, пажити, покосы, дороги, амбары, хутора, деревни… И повсюду — люди. Что ж, вперёд, пока ещё есть сила в амулете Познавшего Тьму!

Не таясь, длинная колонна полилась из лесного полумрака. Духи уже смогли бы увидеть их, но владения Бесплотных остались позади, в чащобах. А от людских глаз они укрыты… пока ещё укрыты.

Они шагали обочинами, краями лугов, чтобы на них, прикрытых плащом невидимости, не налетел какой-нибудь селянин. Шли со скоростью рысящей лошади, не глядя по сторонам, придерживая на всякий случай оружие, чтобы не звякнула ни одна железка. Обогнули два небольших городка, встретившихся на пути, — и вот, когда минул полдень и светило начало клониться к западному горизонту, они увидели впереди исполинские башни и бастионы главного города Королевства.

Всё это время Хаген шёл молча, низко опустив голову, погрузившись в размышления. Его сотники и тысячники не нуждались в постоянных подсказках, тан мог обдумать дальнейшие действия. Пока всё шло в точности по задуманному Учителем Плану; и беспокоило Хагена совсем иное — слова, которыми Хедин проводил его.

«Ты спешишь, ты рвешься в бой, — произнёс Маг, сурово глядя в глаза отчего-то смутившемуся Ученику. — Ты любишь сражаться, я знаю. Ты не знал неудач. И, похоже, это несколько тебя испортило. Я чувствую, что ты возомнил себя непобедимым!.. Да, ты ловко владеешь мечом и воображаешь, что среди Смертных тебе нет равного, — однако это может погубить тебя в столице. Пойми, там тебя будут ждать не мелкие короли Западного Хьёрварда и не раскормленные храмовые стражники Южного. В столице ты наверняка встретишься с Учениками других Магов, и этого я страшусь больше всего. Я дал тебе всё, что мог, из своего умения владеть оружием — и ты, увы, слишком уж сильно стал доверять своему клинку! Хранимое Королевство может выставить против тебя мастеров ничуть не хуже. Есть в этом Мире те, кто получше Магов умеет управляться с железными игрушками вроде твоего меча. Молодые Боги!.. Хранимое Королевство не зря зовётся так. Смири свою гордыню! Опасность будет грозить не войску — оно лучше тех полков, что охраняют столицу, — а тебе самому! Не сомневайся: когда вы втянетесь в дело, жрецы очень быстро поймут, кто главный у нападающих, и уж постараются выслать против тебя самых лучших, кого только смогут найти. А ты настолько уверен в своём превосходстве, что можешь потерять осторожность!..»

«Я не потеряю осторожность, Учитель, обещаю тебе, — подумал Хаген. — За мной восемь тысяч мечей, и я нужен не себе, а им. Поэтому я лучше прослыву трусом, чем брошусь очертя голову куда не надо…»

— Мой тан! — раздался у него над ухом быстрый шёпот. Лицо Лодин а покрывал пот, в глазах была тревога. — Похоже, нас сейчас увидят. Там, впереди, — смотрите!..

Возле дороги стоял аккуратный двухэтажный серый дом, сложенный из тщательно обтёсанного камня. У калитки палисадника, опершись на посох, неподвижно застыл высокий худой старик в широком сером плаще, с длинным благообразным лицом. Он встревоженно озирался по сторонам, точно отыскивая кого-то взглядом, от волнения даже прикусив губу. Тану бросился в глаза фронтон дома — крупно выведенный алой краской, там красовался прекрасно ему известный, ненавистный герб Гильдии Волшебников Хранимого Королевства.[2]

— Проклятье! — прохрипел Хаген, чувствуя, как быстро стал остывать амулет у тела. Напряженное внимание глаз сведущего в чародействе быстро высасывало из изделия Хедина последние силы. Пока ещё войско Хагена было укрыто плащом-невидимкой, но невидимость вот-вот должна была исчезнуть.

Краем глаза Хаген заметил, как Гудмунд вскинул свой верный нож-крюк на изготовку, и едва успел схватить воина за руку; его яростные глаза и сжавшиеся, побелевшие губы были красноречивее любых слов. Гудмунд поспешно опустил оружие.

— Вперёд! — подал знак тан. — Бегом!

Оказаться как можно ближе к городским воротам, когда колдун увидит их! Но ему, Хагену, нужно задержаться здесь, чтобы остановить этого проклятого старикашку, так некстати подвернувшегося под ноги.

— Лодин, веди дружину, — коротко приказал тан и двинулся прямо к колдуну.

Чародей медленно поднимал посох; белый резной набалдашник неторопливо клонился вниз, пока не замер, указывая прямо на Хагена, застывшего в пяти шагах от старика. Тепло амулета уже почти не чувствовалось; Ученик Хедина с лихорадочной поспешностью плел заклятье Сна. Однако неразумно было бы возлагать все надежды только на него; одновременно вторым слоем мыслей Хаген творил Заклятье Тьмы — ещё одно из Великих Заклятий.